Она меня бросила или как я страдаю

Хорошо, конечно, все начиналось, – бурчал мой внутренний скептик. – А ведь еще в школе надо было понять, что люди – отвратительны. И те, к кому ты испытываешь хоть какие-то положительные эмоции – опаснее всего. Нет ничего опаснее предательства, а люди – всегда предают.
В последнее время я все чаща говорю сам с собой – больше-то особо и не с кем. Наташка благополучно уехала в какие-то заграничные дали, обосновав это тем, что 37-летний неудачник ей не нужен.
Те друзья, что еще не спились или не ударились в какие-то треш-варианты карьеры, вроде военной, вызывали у меня раздражение, а не желание общаться. В общем, я, что говорится, замкнулся в себе.
Никаких особых неудобств это не вызывало – разве что плакал по вечерам от злобы. Причем, такой, не то, чтобы сильно адресной. Я до сих пор не могу понять на кого я собственно злюсь.
На Наташку? Да нет, не особо я на нее и злюсь. Ну изменила, ну бросила. Так ведь я с самой нашей первой встречи подозревал, что несмотря на все клятвы у нас с ней не навсегда. Злюсь на весь мир, потому, что я такой неудачник? Ну на мир злиться легко, только миру, в общем-то, плевать. А я не из тех людей, что садится в бульдозеры или начинает сплачивать людей.
По всему выходило, что злиться-то оставалось по большей части на себя. Но и на себя не очень получалось – каким уж уродился. Злиться на маму бессмысленно – она вообще могла бы сделать аборт и тем самым лишить меня возможности злиться.
Что-то ты Серега, опять рефлексируешь, брось ты это дело. Весь мир – куча испражнений больной венерическим заболеванием краснозадой макаки, – опять проснулся мой внутренний циник. – Цени то время, что у тебя есть.
Да заткнись ты уже, Тайлер Дердон недоделанный, – одернул я себя. Несмотря на то, что мне нравилось иногда изображать поехавшего, не такой уж я был и поехавший. Такая ролевая игра успокаивала, позволяла имитировать общение. Наверное, я все-таки скучал по общению.
Что ж, переживать предательство – это нормально.
Если ты сейчас что-то выдашь про «надо двигаться дальше», я нашей общей головой о стенку стучаться начну, ничего банальнее не придумал?
Но ведь и правда надо.
Наверное. Только давай уже без банальностей.
А сам-то со своим «и солнце – известно какой фонарь» не банальности говоришь?
Ну, банальности.
Так что 1:1.
Думаю, надо все-таки согласиться на какую-нибудь подработку, я ж все-таки неплохой спец. И стихи что ли начать писать о неразделенной любви?
Угу, «из-за леса из-за гор, ворон крикнул Невермор». В зал запишись заодно. А Натаха, да Бог с ней, с Натахой. Пусть у нее все хорошо будет. В конце-концов, она же тебя не отравила, хотя, могла. И даже на деньги не выставила.
Я, конечно, понимаю, что ты мое альтер-эго, но как же тебя иногда хочется придушить.
Напоминаю, что самоубийство – страшный грех.
На этой оптимистической ноте я вышел из метро и засеменил по улице. Еще один день не слишком хорошо оплачиваемой работы и внутренних диалогов. Наверное, не последних. А потом выпадет снег и я обязательно куда-нибудь выберусь. Пока же на улице слякоть.